Признание - Страница 117

117

— Пожалуйста, не оскверняйте память моего сына новым кровопролитием. Я не хочу, чтобы Донти Драмм стал причиной расового мятежа в Слоуне. Беспорядки на улицах ничем не помогут нашему народу. Насилие порождает только насилие, и проигравшими окажемся мы сами. Пожалуйста, ступайте домой и обнимите своих матерей.

Для чернокожих Донти Драмм уже превратился в легенду. Отдавая должное мужеству его матери, все расходились по домам.

Глава 37

В понедельник занятия в старшей школе Слоуна так и не возобновились. Хотя положение в городе явно улучшилось, руководство школы и полиция по-прежнему испытывали тревогу. Волнения могли вновь выплеснуться на улицу и нарушить хрупкое перемирие. Белые учащиеся хотели вернуться и продолжить учебу. Большинство было шокировано и даже возмущено тем, что происходило в их городе в выходные. Но их потрясла казнь Донти не меньше, чем чернокожих одноклассников, они стремились обсудить случившееся, что-то изменить и жить дальше. В городе обсуждалось решение белых игроков из Лонгвью присоединиться к сидячей акции протеста, и это проявление солидарности расценивалось всеми как красноречивое принесение извинений. Да, была совершена ошибка, но ответственность за нее несут другие. Давайте встретимся, пожмем друг другу руки и вернемся к нормальной жизни. У большинства чернокожих учащихся мысль о продолжении насилия также не вызывала энтузиазма. Они ничем не отличались от своих белых друзей, их помыслы были заняты точно такими же проблемами, и они тоже хотели прекращения беспорядков.

Совет школы снова собрался на заседание, в котором приняли участие мэр и руководство полиции. В выступлениях о положении в городе постоянно звучало словосочетание «пороховая бочка». И среди белых, и среди черных было достаточно горячих голов, способных спровоцировать новые волнения. Продолжались анонимные звонки с угрозами насилия, если школа откроется. В конце концов было решено, что самым разумным было подождать, пока Донти Драмма не похоронят.

В девять утра в раздевалке стадиона собрались игроки команды вместе с тренерами. Собрание было закрытым. На нем присутствовали все без исключения игроки — двадцать восемь чернокожих и тринадцать белых. Идея провести встречу исходила от Седрика и Марвина Драмм, которые в свое время тоже играли за школьную команду, хотя никогда не добивались на поле таких успехов, как их брат. Встав рядом, они обратились к команде и поблагодарили белых игроков за мужество, которое те проявили, присоединившись к акции протеста футболистов Лонгвью. Они восторженно и очень эмоционально вспоминали своего брата и сказали, что Донти никогда бы не одобрил раскола. Футбольная команда была гордостью города, и, если ей удастся обрести единство, это станет примером для всех. Братья призвали игроков снова стать единым целым.

— Я прошу вас всех прийти на похороны Донти. Для нашей семьи и для всего города это будет очень много значить, — сказал Седрик.

Затем слова попросил Денни Уикс — первый из игроков Слоуна, сбросивший шлем и майку, чтобы присоединиться к протесту игроков из Лонгвью. Повернувшись лицом к команде, он рассказал, что чувствовал после казни и во время беспорядков, охвативших город. Как и многие его знакомые белые, он с самого начала считал, что Донти виновен и получит по заслугам. Он ошибался, ошибался ужасно и сохранит чувство вины на всю жизнь. Денни попросил прощения, что так думал и что изначально приветствовал казнь. Было видно, как он волнуется, изо всех сил стараясь держать себя в руках. В заключение Уикс выразил надежду, что Седрик и Марвин, все члены семьи Драмм и его чернокожие товарищи по команде смогут простить его. Затем последовали другие признания, и собрание перешло в фазу примирения. Конечно, как и во всякой команде, здесь бывали мелкие ссоры и открытое соперничество, но большинство ребят играли вместе еще со средней школы, и никто из них не был заинтересован в расколе.

Власти штата до сих пор не могли решить, как отреагировать на выходку команды из Лонгвью. Судя по всему, обеим командам будет засчитано поражение, но сезон продолжится. Ребятам из Слоуна осталось сыграть еще одну игру. Тренер заявил, что команда либо есть, либо ее нет. И если она не сможет выступить как единое целое, то он не выведет ее на последнюю игру, что будет автоматически означать поражение. Глядя на стоявших перед ними Седрика и Марвина, игроки не могли отказать братьям Донти Драмма. Через два часа после начала собрания все пожали друг другу руки и договорились встретиться после обеда для тренировки.

В адвокатской конторе Флэка ни о каком примирении и не помышляли. Отдохнув в воскресенье, которое, по счастью, выдалось тихим, и понимая, какая огромная работа впереди, Робби распределил имевшиеся в его распоряжении силы. Главным направлением удара было возбуждение судебных процессов по гражданским делам. Робби намеревался подать иски в суд штата и федеральный суд. В суд штата — за противоправное лишение жизни, где ответчиками будут названы городские власти Слоуна, полицейское управление, округ и окружной прокурор, сам штат Техас и его судьи, служащие тюрьмы и судьи апелляционных судов. Члены судебной системы обладали иммунитетом, но Робби все равно собирался выдвинуть против них иски. Точно так же, как и против губернатора, который вообще пользовался полной неприкосновенностью. В конечном счете большинство исков все равно отклонят, но Робби это ничуть не смущало. Он жаждал мести, хотел заставить всех виновных понервничать и нанять адвокатов. Он обожал открытые противостояния в суде, особенно когда наносил болезненные удары на глазах у прессы. Его клиенты Драммы, как и он сам, выступали против насилия на улицах, но он знал, как устроить настоящий ад в зале суда. Тяжба наверняка затянется на годы и займет все его время, но он не сомневался, что в конце концов обязательно победит.

117